Beherit: Человек в традиционном сатанизме

Изначально эта статья была опубликована мною в моем блоге - с целью подкинуть народу материала для размышления. Однако, перечитав ее неделю спустя, я решил, что она может послужить тому же и на сайте Иерархии.

Эта статья предназначается прежде всего для тех, кто имеет о традиционном сатанизме самое смутное представление, либо не имеет вообще. По сути, это своего рода FAQ по вопросу о взглядах традиционализма на человека и его роль в мироздании.

Статья представляет из себя очень плотную компиляцию взглядов традиционного сатанизма на этот вопрос, ну и кроме того, порядочную популяризацию. Вообще, конечно, вопрос намного шире и глубже, чем он рассмотрен здесь, но, когда я писал статью, более глубокое рассмотрение поднятых проблем не входило в мои задачи. Я старался осветить лишь основные моменты - так, чтобы они были понятны неподготовленному читателю. Эта статья - исключительно ознакомительного характера.

"Частная вера такая же глупость, как частное солнце или частная луна. Воззрение на мир формируется не для того, чтобы "нравиться" человеку, но чтобы соответствовать миру"

Г. Честертон

"Когда из глины ты слепил мне плоть,

Ты знал что мне своих страстей не побороть.

Не ты ль тому виной, что жизнь моя греховна,

Скажи, за что же мне гореть в аду, Господь?"

Омар Хайям

Итак, для чего же существует человек? Гипотез на эту тему создано великое множество, но далеко не все из них хороши. Как и почему они нехороши, здесь я писать не буду – эта тема для отдельной работы. Отмечу лишь, что я сторонник обоснованных мнений – умозрительность вообще, и в таком вопросе, как этот, в частности, приводит к субъективности и недальновидности выводов. Прямо скажем, выводов никчемных. Поэтому далее я буду излагать гипотезу, имеющую под собой обоснование, причем достаточно прочное.

Итак, что же такое человек? Довольно давно, впервые задавшись этим вопросом, я смог понять одно - может быть, самое важное: человек - это такая же часть природы, как, скажем, лягушки или обезьяны. Неважно, создавал ли его бог или нет. Если не создавал – мое предположение аксиоматично, если же создавал – то создавал как часть природы. Антропоцентризм, присущий некоторым поздним религиям и современному постхристианскому обществу, вещь достаточно удивительная. Удивительна же она своей абсурдностью. Утверждая себя царем природы, венцом эволюции, человек как-то забывает о том, что эволюция – процесс бесконечный, и венца у нее попросту не может быть. Муравей, возможно, тоже считает себя венцом эволюции, но, как несложно заметить с наших более высоких позиций, над муравьем существует достаточно много более развитых видов. Так почему же человек должен явиться венцом эволюции? Не потому ли, что в своей ограниченности восприятия мира он начинает забываться и превозносить собственный интеллект и органы чувств, как-то не замечая того, что они вовсе не абсолютны в плане познания мира? В общем, непонятно. И абсурдно. И все бы ничего, если бы этот абсурдизм не приводил к катастрофически опасным последствиям. Последствия жизнедеятельности зазнавшегося своим величием муравья в глобальном плане далеко не так опасны, как последствия жизнедеятельности не менее зазнавшегося человека. Вышеописанный способ мировосприятия, сумевший, несмотря на свою абсурдность, создать целое общество потребителей, приводил и все сильнее приводит к неприятным последствиям. Каким именно, понять несложно. Не будем далее вдаваться в экологию – как мне кажется, я вполне пояснил свой тезис и показал, что человек является лишь звеном эволюционной цепи. Отрицать это – значит отрицать закон эволюции, что не менее абсурдно, чем отрицать, скажем, закон тяготения. Эффект такого отрицания, кстати, будет очень схож с вышеописанным отрицанием эволюционности развития и наречения себя царем всея природы. Можно, конечно, подняться на крышу небоскреба и, отринув столь глупый закон тяготения, шагнуть с крыши в воздух… Что будет дальше, несложно догадаться. Примерно то же самое сейчас вытворяет «царь природы» - массовый потребитель.

Из природности человека вытекает важнейший вывод – вывод, с которым так долго пытаются спорить религии единого абсолютного бога, – религии вроде ислама или христианства. Большинство из их заповедей противоречат самой природе человека, то есть – вообще природе. Естественно, при таком противоречии все равно выигрывает природа, а не искусственно установленные человеком рамки. Что в результате и выливается в многочисленные лазейки в морали. Что может выглядеть абсурднее, чем священник, с утра прочитавший проповедь о любви к врагам, а вечером провожающий благословлениями убийц на войну? Что может выглядеть абсурднее человека, который, памятуя незабвенное: «А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем» (Мат. 5, 28), смотрит на ту самую женщину с тем самым вожделением. Ибо не может не смотреть. Нет, не потому что он неисправимый грешник. Причина во вполне природных гормонах, вырабатываемых организмом как раз для того, чтобы красивые женские формы вызывали вожделение с соответствующим стремлением к продолжению рода. Если человека создал бог, зачем он дал ему эти гормоны, а потом эту весьма странную заповедь? Сложно сказать. Возможно, этот бог – садист или любитель сомнительных шуточек. Другого объяснения, пожалуй, нет. Кроме еще одного – эту заповедь выдумал не бог, а душевнобольные индивидуумы. В любом случае, она не кажется слишком разумной.

Вообще же, в обоих приведенных примерах, и тот и другой будут действовать согласно природным законам: своим надо помогать, от врагов – защищаться всеми возможными способами. В том числе и убивать. А род надо продолжать, иначе он вымрет. Прекратится эволюция. И эти люди будут по-прежнему обходить свои моральные догмы, по-прежнему искать и находить лазейки для отправления своих природных потребностей – ибо, как сказал Эразм: «Природа никогда не заблуждается... Ненавистна природе всякая подделка, и всего лучше бывает то, что не искажено ни наукой, ни искусством».

Из сказанного мной вытекает вполне очевидный вывод – как бы ни старались раздавить человека душевнобольные догмотворцы и ущербные духом морализаторы, человеческая природа все равно возьмет свое. Вопрос лишь в том, как к ней отнестись – пытаться давить сомнительного качества моралью и бесконечно страдать из-за несовместимости целей и результата, или же дать природе волю и быть собой. Быть свободной, ничем не скованной личностью. Получать от жизни удовольствие и по-настоящему радоваться ей. Радоваться этой земной жизни, яркой и полной красок - а не заниматься догматическим мазохизмом в надежде на сомнительного рода избавление после смерти. Не лучше ли отринуть антижизненные догмы, перестать расходовать силы на пустую, бессмысленную и губительную борьбу и направить их на действительно достойные цели?

И здесь снова встает вопрос: пить, жрать, трахаться – это хорошо, ибо соответствует сути человека и природы. А что дальше? Неужели же человек, все-таки такой замечательный и особенный, не имеет больших целей в жизни, чем это, простите, скотство? Имеет. И вышеуказанное, простите, не скотство – если, конечно, человек не ограничивает себя подобным бытием. Человек в эволюционном плане – существо особенное. Он являет собой новую ступень эволюции по сравнению с животными. Хотя это по-прежнему всего лишь ступень эволюции, так что не стоит забываться. В отличие от всех предыдущих ступеней, человек в процессе филогенеза приобрел принципиально новое качество: у него появилась личность. Осознание собственного Я. Появилось то, что собственно и делает его человеком.

Человек, действительно, существо необычное. Если у всех предшествующих ему форм основными факторами выживания особи были физические показатели – сила, иммунитет, плодовитость, - то у человека на первое место выходят показатели социальные. Человеческая личность и социум тесно связаны между собой. Является фактом, что невозможно формирование личности вне социума. Социум же, в свою очередь, представляет из себя единство этих самых личностей. От того, насколько личностно развит человек, зависит качество его жизни в социуме. То есть, вообще качество его жизни, ибо, повторюсь, человек не живет вне социума.

Кроме того, есть все основания полагать, что личность человека продолжает существование после смерти его тела – ибо личность есть такая же эволюционирующая субстанция, как и тело человека. Представляется достаточно абсурдным наличие эволюции личности, которая всегда прерывается вместе со смертью тела. Эволюционный процесс не идет для ничего, и, будучи постоянно прерываем, он бы просто прекратился – по законам эволюции. Исходя из этого, мы можем предсказать – ибо пока не имеем прямых доказательств – непрерывную эволюцию человеческой личности. Нам неизвестно, как именно она происходит после того, как умирает тело – ибо наше рациональное мировосприятие ограничено нашими органами чувств. Мы можем лишь предсказывать на основе косвенных логических выводов существование такой эволюции вообще.

Внимательный читатель, возможно, заметил, что я применил словосочетание «рациональное мировосприятие», а не мировосприятие вообще. Да, до этого речь все время шла о рациональном восприятии мира – то есть познаваемом разумом. Теперь же, коснувшись реалий, не имеющих возможности быть познанными нашим интеллектом, я должен сказать об ином способе познания. Способе, который присущ каждому из нас. Способе, которым мы постоянно пользуемся в своей жизни. Этот способ, в отличие от рационального познания, позволяет познавать вещи, лежащие за пределами нашего непосредственного восприятия. Соответственно, будет разумно назвать его иррациональным способом познания.

Речь, конечно же, пойдет о религии. Да, я не ошибся – именно о ней. Столь распространенное сегодня отрицание религии, явившееся результатом деятельности христианства, в общем-то, неудивительно, хотя и ошибочно. Перенесение негативной реакции на христианство на понятие религии вообще показывает то, насколько примитивно воспринимается данное понятие современным человеком.

Религия как таковая есть отражение интуитивного познания человеком мира, не подлежащего его непосредственному восприятию. То есть мира иного или, правильнее сказать, – внешнего. Существование этого внешнего мира представляется аксиоматичным. Является фактом, что восприятие наших органов чувств ограничено – следовательно, существуют такие области мироздания, которые нам не известны ни в каком, даже самом опосредованном, виде. Эти области мироздания я и назвал «внешним», или иным, миром.

Религиозный опыт человечества вовсе не ограничивается религиями, возникшими начиная со времен иудаизма и заканчивая исламом. Опыт этот намного обширнее. Религиозные воззрения древних, хотя и не дошли до наших дней «живыми», сохранились, однако, в виде мифологий самых разных народов. Нередко приходится слышать мнение, что, де, мифология – результат примитивного мышления древних. Мнение довольно бредовое. Мифология по сути является символическим и образным отражением того интуитивного, иррационального познания «внешнего» мира, о котором я уже говорил, а вовсе не сомнительным измышлизмом примитивных варваров. Я не буду доказывать здесь обоснованность этого мнения. С тем же успехом я могу начать доказывать обоснованность клеточной теории. Всем, вроде, известно, что организмы состоят из клеток. И если кому-то придет в голову с этим спорить, на него посмотрят как минимум странно. В области мифологии, к сожалению, подобное заблуждение довольно-таки распространено. Нередко можно встретить далеких от изучения вопросов мифологии людей, которые, однако, позволяют себе давать оценку подобным вещам, основываясь на школьном курсе «Истории древнего мира». Ну что ж. Это их проблемы. Однако они не должны быть нашими.

Почему в своем исследовании я обратился к мифологии, а не к воззрениям, скажем, индуизма или даосизма? Причина заключается в удивительном феномене мифологии: мифы самых разных народов, часто никак не связанных ни исторически, ни культурно, удивительно схожи в своих идеях. Единственное, что в них разнится, – так это воплощение этих идей, что, впрочем, и неудивительно. Ведь культуры у разных народов – разные. Но, отбросив культурные наслоения, мы окажемся перед фактом: заложенные в мифах идеи практически идентичны у всех народов. Исходя из того, что неисчислимое множество никак не зависимых друг от друга исследователей, по сути представляющих из себя целые народы, приходят к одним и тем же выводам, я считаю вполне обоснованным считать эти выводы истинными или близкими к истине.

Итак, каковы же воззрения древних на человека?

В языческих космогониях человек представляется неким «побочным эффектом» творения мира. То есть, человек не является «любимым» творением бога (богов). Он – всего лишь одно из существ, населяющих Землю. Существ этих много, в их число входят и сами боги. В сознании древних человек представлялся существом единоприродным с божествами. Да, несомненно, что первоматерия, из которой создается мир – будь то изначальный Океан, предвечная Тьма или даже тело первого бога, – проявила себя в создании бога и человека по-разному, и их возможности сильно отличаются. Пожалуй, еще сильнее, чем возможности того же муравья и человека. Но все же, и муравей, и человек, и боги – в сознании язычника были едины по своей природе.

В этом древние видели величайшую по своей сути идею – идею бесконечно развивающегося человека; человека, способного в конце концов, в результате этого развития, достигнуть состояния божества - то есть перейти на принципиально иной уровень организации сущности.

«Поднялся Эллиль, взошел на корабль,

Взял меня за руку, вывел наружу,

На колени поставил жену мою рядом,

К нашим лбам прикоснулся, встал между нами, благословлял нас:

"Доселе Утнапишти был человеком,

Отныне ж Утнапишти нам, богам, подобен». (Эпос о Гильгамеше)

Действительно, сколь достойно смотрится образ мифологического героя, невероятно сильного, мужественного и доблестного, бросающего вызов самым ужасным монстрам, угрожающим порой людям, а порой всему мирозданию и даже божествам, и побеждающего их. Сколь достойно выглядит иранский Гештаспа, великий герой, бросивший вызов великанам, грозившимся сокрушить мир и самого Ормазда, верховного бога. Или англосаксонский Беовульф, обладающий невероятной, божественной силой, спасающий данов от уничтожения ужасным Гренделем. Но не стоит воспринимать этих героев слишком буквально, как воспринимает ребенок сказочного Илью Муромца. Это – символ и образ. Образ того человека, которого древние считали действительно достойным. Достойным даже того, чтобы стать божеством. И в этом – невероятная по своей силе идея. Идея бесконечно развивающегося человека. Человека, которому есть к чему стремиться.

Что достойно? Достойно величие человеческой личности, величие силы. Ибо сила облагораживает все, к чему прикасается. Достойна мощь великого героя, способного бросить вызов богам. Это – достойно. Но отвратны слабость и смирение, ибо то и другое оскверняет все, окружающее их. Отвратно бытие овцы, ибо овцы не бросают вызова богам. И удел их жалок. А человек такой вызов бросить может. Если он – Человек. И его удел – величие личности, а не смиренный выпас в стадах божиих. Его удел – величие воли и силы. Его удел – совершенствование и обожествление. Стать богом - это поистине достойно. Достойно Человека.